Никогда бы не подумал, что стану мебельщиком.
В силу природной брезгливости я даже не предполагал, что когда-нибудь придется копаться в пыльной обивке или клеить отслоившийся шпон. Но все обернулось иначе…
А, коль скоро в жизни многое получается не так, как виделось в мечтах, профессия не огорчает. Просто, в очередной раз говариваешь себя и окружающих, что это — временно и скоро все наладится.
Знаете, что больше всего достает мебельщика? Жвачка, которую Вы клеите под стулья, в надежде, что никто ее не найдет. 🙁
Зато мебель разговаривает с нами, и только мастера знают — о чем.
Завалившаяся в кресло темная от времени двухкопеечная монета с удовольствием расскажет о том, как когда-то из-за нее парень не смог дозвониться девушке, которая назло ему вышла замуж за другого.
Брючная пуговица станет жаловаться на растяпу-клерка, который всегда сидит на своем бумажнике, засунутом в задний карман брюк.
Старый трамвайный талон с гордостью покажет свой выцветший, но от этого не менее «счастливый» номер.
Да и сама мебель «поет» по-разному.
Тихонько потрескивают стулья, дребезжит колченогий стол, ноет пружинами старое кресло…
Среди мебели тоже есть «чернь», «разночинство» и «аристократия».
Черновую, простую мебель, как правило, не реставрируют, если только она не представляет исторической ценности. Выкидывают и все.
Мебель-ширпотреб или «разночинцев» истязают гвоздями, шурупами и клеем те, кто ее купил. Покупка новой мебели такого же качества, иногда, дешевле ее же качественного ремонта.
Зато «аристократов» ремонтируют редко, потому, что сделано на совесть. А если восстанавливают — то не жалеют ни времени, ни денег.
Мебельщик-реставратор, в какой-то мере — археолог. Если, конечно, умеет подмечать то, что ему попадается на глаза.
Зачем это вам знать? Понятия не имею. Захотелось рассказать — и рассказал.
Прислушайтесь и приглядитесь — может Ваша мебель станет откровеннее с Вами… 😉
