Третья глава повести «Плата за мир». Беседа с очаровательной соседкой прервана самым странным способом. Предысторию читайте здесь.
Глава 3. Проверка на прочность
Тягач в первом приближении оказался “седельником” Scania, явно только из мойки. Он крутнулся, обшарив мощными фарами двор, и, взревев, медленно поехал в нашу сторону.
Не успела машина, чихнув пневматикой, затормозить, как Иванна почему-то потупила глаза и вполголоса сказала мне:
— Уходи.
Свет не давал приглядеться, но я так и не пошевелился.
Продолжение повести «Плата за мир». Дружба, завязавшаяся с больничного знакомства, переносит повествование в посёлок, где готовится свадьба. Начало повести читайте в этой записи.
Глава 2. Новая жизнь
Свадьба получилась красивая и весёлая: лес, уже тронутый первыми красками осени, служил ошеломляюще нарядным фоном; Олег шутя подхватил Лену, словно большой белый бутон диковинного цветка, и бережно носил на руках; друзья и знакомые старательно швыряли пшеницей и мелочью в новобрачных.
Не подкачали тамада и музыканты; фотограф и видеооператор хороводили спутниками вокруг молодожёнов, как вокруг нового светила; а мне, хотя по должности и не полагалось, захотелось спрятаться в тень от этого сияния. Впрочем, желание в который раз уступило необходимости, тем более, что прятаться было некуда.
Этой записью начинается повесть «Плата за мир», которая будет публиковаться отдельным циклом в рубрике «Рассказы». Критические замечания и корректуры принимаются с благодарностью.
Пролог
Вы знаете, что с Вами случится завтра? А через неделю? Нет?
Меня спросите, меня — кто Вам ещё правду расскажет…
Можете, конечно, с гадалками да колдунами пообщаться, но только они предположат, а я — наверняка скажу.
Хотите с себя начну, раз Вам страшно?
Пожалуйста: вечером я выиграю в лотерею, а через неделю меня уже не будет в живых.
Необузданная жажда приключений сделала меня законченным циником в неполные двадцать пять. Среднего роста, средней упитанности — в общем, почти неизвестный герой из стихотворного рассказа Самуила Маршака, если бы ГТО не отменили, да у меня стойкого рвотного рефлекса к партийной принадлежности не было.