По-весеннему ласковое солнце вспыхивает в окнах домов, мимо которых тащится утренний трамвай, и гаснет в дотлевающих серой грязью сугробах снега. Пассажиры недовольно морщатся и зажмуриваются, лишь только блики попадают в глаза; где уж там, по сторонам смотреть.
Зря, конечно, есть на что глянуть, есть чему порадоваться: робкой зеленой поросли над теплотрассой, взъерошенным горластым воробьям, прохладному свежему ветерку из приокрытой форточки трамвая, на задней площадке которого я и устроился.
— Вы позволите?
Поворачиваю голову: передо мной стоит небритый пожилой мужчина с хозяйственными сумками.
— Простите пожалуйста, но не могли бы Вы открыть пошире, больно уж ветерок вкусный.
— Пожалуйста, — стекло в пыльной резине удалось сдвинуть не сразу. В знак признательности он протянул мне свою ладонь, будто вырезанную из полированного узловатого дерева, и мы обменялись рукопожатиями. Не знаю почему, мне вдруг захотелось продолжить разговор: — Как Вас зовут?
Спустя пять минут я уже знал много больше, чем хотел. Мой случайный словоохотливый собеседник рассказал и о своей семье, и о работе, попутно обругав строй нынешний и повздыхав о строе ушедшем. Ему было отчего злиться на теперишнее время, но перед тем, как спрыгнуть на своей остановке, я спросил о том, что стало началом нашего недолгого диалога:
— Так чем же по-вашему пахнет весенний ветер?
В ответ от уставшего человека с непростой судьбой можно было ожидать всего. Потери близких, неуверенность в завтрашнем дне, уходящее здоровье — разве от этого становится проще? Но он меня ошеломил:
— Жизнью полной любви.
Держитесь, друзья. Весна пришла, а значит жизнь продолжается.
